Капитан Магу - Страница 61

— Передайте ярбаю, что я очень признателен ему за подарок, но принять столь дорогую вещь не могу.

Капитан протянул саблю обратно, но торговец только руками замахал.

— Нет, нет, нет, не возьму ни в коем случае! Вернуть такой подарок — величайшее оскорбление! Но до вас-то ярбай Озчелик не дотянется, весь его гнев падет на меня, скромного торговца.

Своего командира Ялчин боится не на шутку и саблю не возьмет ни за что. Придется оставить себе.

— Хорошо, — согласился Алекс, — я не могу допустить того, чтобы пострадала ваша голова. Передайте ярбаю мою признательность. Если один из ваших солдат останется здесь, то мы вернем вам лошадь через десять минут.

На том и расстались. За стеной их уже ждали.

— Таропшин, убитого осмотреть на предмет ранений! И лошадь отвести назад.

— Слушаюсь, господин капитан!

Лейтенанта Саева заинтересовала принесенная капитаном сабля.

— От османийского ярбая, — пояснил Алекс, — которого я ночью приказал перевязать. Он же и убитого приказал отдать. А что там с ранеными, лейтенант?

— Готовы к отправке, господин капитан!

— Как только я рапорт напишу — отправляйте.

С ранеными пришлось отправить двоих здоровых. Количество штыков в роте сократилось до ста двадцати, считая обоих офицеров и фельдфебеля. А тут и унтер Таропшин прибыл с докладом.

— Одна пуля, господин капитан, прямо в сердце. Других ранений не обнаружено!

— Выходит, не мучился, — сделал вывод капитан. — Похороните его вместе со всеми.

По ритуалу следовало бы дать над свежей могилой салют, но сейчас было не до церемоний. Сверху из камней сложили пирамиду, в которую вставили кривой крест. Чахлые местные деревья прямизной своих стволов и ветвей не отличались.

Проводив взглядом уехавших раненых, капитан посмотрел на часы.

— День туда, день обратно. Надеюсь, это время мы продержимся, а там, либо, нам помощь пришлют, либо наше сидение здесь потеряет всякий смысл. Силы на Аладжу брошены немалые, долго османийцы там не удержатся.

В этом моменте капитан Магу был прав, подвергшиеся обстрелу из осадных пушек, полевые укрепления горы Аладжи были взяты решительным штурмом еще сегодня утром, но дождаться приказа о возвращении к основным силам полка, девятой роте было не суждено. До заката оставалось не более двух часов, османийцы весь день ничем своего присутствия не проявляли, и Алекс решил было прилечь, чтобы отдохнуть, но тут до него донесся крик одного из наблюдателей.

— Османийцы, османийцы идут!

Выскочив из палатки, Алекс кинулся было к амбразуре, но за стеной все было тихо, никаких цепей наступающих османийцев решительно не наблюдалось. Только тогда капитан догадался обернуться назад, и похолодел. Он никогда не считал себя трусом, прошел не один кровавый бой, но в этот раз открывающееся зрелище могло испугать кого угодно. Не один капитан Магу, все, кто был вокруг замерли, ошарашенные увиденным. В проход входила голова большой, очень большой колонны, и цвет мундиров, идущих в ней солдат, не оставлял сомнений, к какой именно армии они принадлежат. Ловушка захлопнулась.

Алекс с трудом стряхнул с себя оцепенение и вспомнил о своих обязанностях.

— Рота, к бою!

Повезло в том, что перед перегородившей проход древней стеной, дорога шла на подъем. Пологий, но походившие османийцы оказались ниже руоссийских солдат. Капитан Магу приказал выдвинуться вперед на полсотни саженей, и только потом скомандовал «Ложись!». Солдаты попадали, отыскивая укрытия между камней, защелкали курки и затворы винтовок. Привычные команды, привычные действия. Страх отступил, не ушел совсем, но дело делать не мешал. Последние двое суток, можно сказать, только этим и занимались. Вот только количество неприятеля…

— Это сколько же их здесь! — ахнул лейтенант Саев.

— Не меньше восьми сотен, — оценил численность противника капитан. — Но я бы поставил на тысячу.

А еще около пятисот остались за спиной, и могут ударить в любой момент. И изменить ничего уже нельзя — оба выхода перекрыты, а взобраться на образующие проход скалы без специального снаряжения не удастся. Да и противник времени не даст.

— И откуда они только здесь взялись? Неужели штурм Аладжи не удался, и наши отошли?

— Не думаю, — не согласился с предположением лейтенанта Алекс. — Посмотрите внимательнее, это же не колонна, а скорее, толпа.

Противник приблизился, и появилась возможность в бинокль рассмотреть детали.

— Видите, белые повязки у солдат, там есть довольно много раненых. У некоторых в колонне красные обшлага мундиров, это — артиллеристы. Без пушек, и в одном строю с пехотой. Скорее всего, Аладжа уже наша, а перед нами те, кто не успел отступить к Арсу.

Пушка в османийской колонне тоже была. Полевая, но солидного калибра, к радости руоссийцев без зарядного ящика. Впрочем, на общее соотношение сил отсутствие боезапаса у османийской артиллерии влияло не сильно.

— Что-то многовато их для нас.

Не иначе, лейтенант Саев решил пошутить.

— Идите на левый фланг, господин лейтенант, и не забывайте поглядывать назад. Сейчас начнем.

Для прицельного выстрела по одиночной цели было еще далеко, но для вражеской колонны Алекс счел расстояние достаточным. Их позицию тоже, наверняка, заметили, и в любой момент голова колонны могла начать разворачиваться в цепь. Ошибку командиров противника следовало использовать незамедлительно.

— Рота! Залпом! Товсь! Цельсь!

И после короткой паузы.

— Пли!

Когда дым от первого залпа рассеялся, капитан увидел, что колонна остановилась, словно подставляясь под второй залп.