Капитан Магу - Страница 7

— Пачками!

При такой разнотипности винтовок и множестве целей командиры плутонгов с управлением стрельбой и выбором приоритетных целей справятся лучше. Залпы загремели вразнобой, и первая цепь усеяла склон высоты неровными холмиками синих мундиров. Ей оставалось пройти не больше трехсот шагов, когда она окончательно залегла.

— Огонь по второй цепи!!!

Выбрав паузу между залпами, заорал Алекс. Вторая цепь отставала от первой не более, чем на сотню шагов и потерь почти не понесла.

Стоявшему неподалеку от капитана саперу вражеская пуля попала в голову, буквально снеся ему затылок. Алекс шагнул к убитому, чтобы подобрать его винтовку, но офицера опередил шустрый солдатик с костылем.

— Очень извиняюсь, господин капитан, но мне она нужнее будет.

— Патроны не забудь.

Оставалось только наблюдать за приближением второй цепи. А та уже добралась до места, где залегла первая, пополнилась за ее счет и двинулась дальше, грозя затопить свежевырытую траншею и похоронить в ней ее защитников. Ой, дойдет скоро до штыков.

За спинами османийских солдат метался офицер, размахивал саблей, подгонял и, казалось, совсем не обращал внимания на пули. Храбрец, мать его!

— Дай сюда!

Алекс отобрал «герданку» у одного из саперов, прицелился, плавно потянул спусковой крючок… Бах! Когда дым рассеялся, вражеский офицер продолжал гнать вперед солдат, размахивая своей кривой саблей. Тут же едва ли три сотни шагов, он не мог промахнуться! Взглянув на прицельную планку, капитан едва удержался от того, чтобы зарядить рядовому в ухо.

— Ты какой прицел поставил, скотина!

Не слушая оправданий, офицер сдвинул планку на нужное деление, оттянул замочную трубку и откинул затвор.

— Патрон!

Солдат выковырял из патронника стреляную гильзу протолкнул в него новый патрон. Затвор, прицел, мушка, плавно выбрать спусковой крючок… Бах! Винтовка лягнула Алекса в плечо. Когда видимость восстановилась, османийский командир из вида исчез. И вряд ли он просто прилег отдохнуть.

На правом фланге капитан заметил еще одного храбреца — то ли офицера, то ли унтера, подгонявшего своих подчиненных.

— Патрон!

Закрыть затвор, прицел, мушка, плавно выбрать спусковой крючок… За мгновение до выстрела, османиец в прорези прицела вдруг замер, а затем осел мятым кулем. Матюгнувшись, Алекс выбрал другую цель — крупного османийского солдата, перебегавшего от одного укрытия к другому. Бах! Дым не позволил увидеть результат, но Алекс знал, что не промахнулся.

— Возьми, и не смей больше мазать!

Офицер вернул винтовку владельцу.

Несмотря на потери, противник продолжал приближаться, демонстрируя стойкость, обычно не свойственную османийским солдатам в чистом поле. Особенно критическое положение сложилось на правом фланге, где противник приблизился буквально на сотню шагов. Капитан отправил туда десяток саперов с «герданками».

Один из ополченцев вскрикнул и осел на дно траншеи, зажимая пробитое плечо. Алекс пошел вдоль траншеи.

— Стреляйте! Стреляйте чаще, не давайте им высовываться!

Капитан выглянул за бруствер, пытаясь понять, не пора давать команду примкнуть штыки, но увидел более радостную картину. То ли потери офицеров подействовали, то ли предел стойкости османийского солдата был, наконец, преодолен, но противник начал откатываться назад.

Когда расстояние до отступавших османийцев увеличилось до четырехсот шагов, капитан приказал прекратить огонь.

— Доложить о потерях.

Посыпались доклады от плутонговых унтеров. Защитники высоты потеряли семь человек убитыми. Ожидаемо большим оказался расход патронов, еще одна такая атака, и придется сойтись в штыки.

Тут же обнаружилась еще одна большая проблема — раненые, их было девять. В Хоти большой госпиталь, а в траншее не оказалось ни одного санитара, способного оказать помощь. И бинтов не было, чтобы перевязать раны товарищам солдаты начали рвать на полосы нательные рубахи.

— Василов!

— Я, господин капитан!

— Пошли кого-нибудь в Хоти. Пусть пришлют фельдшера или хотя бы санитара, повозки для раненых, бинты и патроны.

— Слушаюсь, господин капитан.

Пока посыльный бегал за помощью, Алекс пристроился на бруствере, достал бинокль и принялся изучать обстановку. На склоне осталась лежать почти сотня тел в синих мундирах, и не все из них убитые, судя по слабому шевелению некоторых. В этой скоропалительной атаке османийцы понесли весьма чувствительные потери, но сейчас офицера больше волновало, что предпримет вражеский командир, продолжит атаковать высоту в лоб, попробует использовать ложбину или пойдет в обход к большой высоте?

На склоне наметилось какое-то шевеление. Наведя бинокль на подозрительное место, Алекс понял, что воспользовавшись передышкой в бою, санитары противника вытаскивают раненых. Рядом щелкнул затвор винтовки.

— Не стрелять! Пусть выносят.

И дело было отнюдь не в человеколюбии капитана Магу, расчет был более циничным — чем больше вынесут раненых, тем дольше с ними провозятся и позже организуют вторую атаку. А выигрыш во времени сейчас был дорог, как никогда.

Переведя бинокль на предгорья, Алекс пытался разглядеть, чем занят противник, но ничего, кроме осмелевших санитаров на склоне высоты, увидеть не удалось.

Пауза в боевых действиях затянулась всего минут на десять. Ках! Ках! Неподалеку от вершины большой высоты вспухли облака белого дыма. Двенадцатифунтовая гаубица орудие, конечно, старое, дальность невелика, около версты, скорострельность никудышная, особенно в сравнении с современными казнозарядными системами, но ее чугунная граната, начиненная зарядом черного пороха и снабженная примитивным фитилем, была весьма убойной. Особенно когда гранат две, и обе взрываются в заполненной солдатами противника ложбине. Осколков они дают немного, меньше полусотни, но крупные и тяжелые куски чугуна разят наповал, отрывают руки и ноги, могут достать на изрядном расстоянии от места взрыва. Кроме того, такая граната не взрывается сразу при ударе, а работает как ядро, пока не догорит фитиль.